— В общем, я с тобой согласна, но таким ли законным правителем является наш нынешний несовершеннолетний император? — с сомнением покачала головой Доминика. — Многие в Российской Империи считают мальчика — нелегитимным.

— Наш покойный государь-император вписал имя Ивана в свое завещание, — ответил на это я.

— Ты не хуже меня знаешь, что по традициям престолонаследия, это если эти самые традиции считать выше закона, то приемником в тот раз должен был стать старший сын императора — Артемий — хмыкнула Доминика, которой если честно как легионеру на российской службе было по сути плевать на все эти дрязги и борьбу за царский титул.

— Однако Артемия Константиновича уже нет в живых, — парировал я, хотя понимал, что подобный аргумент звучит слабо.

— Это потому, что несчастного княжича и его сторонников жестоко убил диктатор Самсонов прямо в стенах Большого Императорского Дворца на Новой Москве-3, — тут же перебила меня, Доминика. — А после этого мятежный командующий Черноморского флота посадил на трон малыша Ивана, рассчитывая, что будет без труда манипулировать восьмилетним ребенком, пользуясь им в своих интересах…

— Знаешь, мне противны все эти дворцовые заговоры и склоки! — воскликнул я, попытавшись сменить тему разговора. — С юных лет, живя на Новой Москве и будучи вхожим во дворец, мне очень много раз приходилось сталкиваться с подковерной политикой, лицедейством и ложью. С этих пор я питаю ко всему этому чувство отвращения…

— Похоже, никуда нам с тобой от интриг не деться, — многозначительно вздохнула вице-адмирал Кантор.

— Хорошо, — устало ответил я, — я, безусловно, понимаю, что Иван Константинович неидеален с точки зрения легитимности и соблюдения всех традиций по передаче власти. О чем, кстати, и говориться в том самом «настоящем» завещании покойного императора, за обладанием которым шла серьезная борьба, и которое непонятно по какой причине, но ни Самсоновым, ни Зубовым так и не было опубликовано и выброшено в эфир… Однако, сейчас не об этом… Скажи лучше мне, кто более достоин занять трон? Разве среди многочисленных кандидатов на титул императора среди адмиралов и сановников есть тот или та, чей авторитет и поддержка колониального населения на сегодня больше, чем у Ивана? Таковых нет, а Империя не может существовать без правителя, это жизненно важно для нашего огромного государства. Уже только по этой причине я готов защищать и поддерживать этого малыша на троне…

— Может, правы те, кто говорит о необходимости смены монархического строя и замены его на республиканский? — осторожно спросила Доминика, искоса наблюдая за моей реакцией.

— Вице-адмирал Кантор, даже не вздумайте поддерживать тех, кто произносит подобные речи, — я строго посмотрел на Доминику. — Так могут говорить только мятежники и враги Российской Империи! Всякое ослабление центральной власти, а республиканские институции непременно к этому приведут, тут же запустит центробежные силы и разорвет государство на куски…

— Ладно–ладно, не кипятись монархист ты мой, — улыбнулась Доминика, пытаясь разрядить обстановку, — не собиралась я никого поддерживать, кроме тебя и Павла Петровича…

— Вот и хорошо, — буркнул я, делая недовольное лицо, — иначе, мне бы пришлось объявить вам войну, госпожа вице-адмирал…

— Ого, сильно сказано! Силенок то хватит, господин контр-адмирал⁈ — рассмеялась Доминика. — План уже есть, как будете вести кампанию?

— Сил хватит, уж поверьте, — уверенно кивнул я. — А план простой. Разгромить ваших «щитоносцев», взять вас в плен и долго пытать…

— Насколько долго?

Я неожиданно схватил Доминику и стал щекотать при этом покрывая еще лицо и шею поцелуями. Та завизжала и начала вырываться из моих объятий. Члены экипажа «Петра Великого», находившиеся в это время в коридоре, с удивлением и улыбками смотрели на эту забавную сцену, как два боевых адмирала ведут себя, так сказать, сильно не по уставу…

…Когда мы с Доминикой оказались в ангаре рядом со своими офицерскими шаттлами, она спросила:

— Ну что, разлетаемся по своим дивизиям, контр-адмирал? Через час запланирован наш общий выход из лагеря, поэтому надо подготовить походные колонны…

— Передай распоряжение об этом своим помощникам, дело это несложное, поэтому они справятся самостоятельно, — сказал я. — А в это время, я бы хотел познакомить тебя с моим новым бригадиром.

— Ты хочешь, чтобы я полетела сейчас с тобой на «Одинокий» и увиделась там с Зубовым⁈ — глаза Доминика полезли на лоб.

— Именно так, — улыбнулся я, кладя руки на ее плечи.

— Это, крайне плохая идея, Александр!

— Нет, это хорошая идея. Послушай, завтра нас ждет опасная боевая операция, в которой, и тебе, и контр-адмиралу Зубову придется взаимодействовать между собой, хочешь ты этого или нет… Я не могу допустить, чтобы во время боя двумя нашими дивизиями командовали люди, относящиеся друг к другу крайне враждебно…

— Что значит «командовали»⁈ Только не говори, что ты собрался подчинить 1-ю «ударную» этому цареубийце⁈ — воскликнула вице-адмирал.

— Когда я со своими штурмовиками буду находиться внутри «сферы» крепости Кронштадт, то дивизией, соответственно, будет командовать мой первый помощник, — пояснил я.

— Да ты с ума сошел! — воскликнула Доминика, хватаясь руками за голову. — Отдавать в руки своего, пусть даже и бывшего, но заклятого врага управление собственным подразделением! Представляешь, что Зубов может натворить в твое отсутствие⁈

— Прошу, не начинай, — устало вздохнул я, — мне хватило ваших с Павлом Петровичем осуждающих взглядов и нравоучений. Повторяю, контр-адмирал Зубов не враг, ни мне, ни тебе, по крайней мере, в данной битве и на данном отрезке времени… Более того, Демид Александрович горит желанием отомстить своим обидчикам — адмиралам-«черноморцам» и османам Бозкурта, и завтра для нас не будет более надежного союзника, чем он…

— Даже, если это так, — нехотя, согласилась девушка, — но почему, я-то должна целоваться с этим цареубийцей в обе щеки?

— Никто не заставляет тебя любезничать с Зубовым, — успокоил я, Доминику. — Просто познакомься с ним для начала и подай руку…

— Ладно, уговорил… Полетели, — через минуту сдалась Доминика Кантор, тяжело при этом вздыхая. — Почему-то в данный момент я чувствую себя хуже, чем невеста идущая знакомится с родителями жениха.

— Неожиданное сравнение, — медленно произнес я, невольно напрягшись после этих слов…

Глава 6

Место действия: звездная система HD 60901, созвездие «Тельца».

Национальное название: «Ладога» — сектор контроля Российской Империи.

Нынешний статус: не определен…

Точка пространства: орбита планеты Санкт-Петербург-3.

Борт тяжелого крейсера «Одинокий».

Дата: 19 июля 2215 года.

Когда спустя время мы с Доминикой прибыли на крейсер «Одинокий» и вошли в кают-компанию, то застали там очень странную картину. За широким столом сидели все те же трое: Демид Зубов и Яким друг напротив друга и Наэма Белло немного в стороне от них. Мужчины как заправские космические пираты играли между собой в кости, выбрасывая их по очереди на деревянную поверхность стола. Демид Александрович был абсолютно спокоен и по-прежнему бледен, что нельзя было сказать о Наливайко, видимо от азарта раскрасневшемся и вспотевшем, как будто только что разгрузил вагон. Оба игрока как-то странно тяжело дышали, отчего я сразу догадался, что эти двое, только что снова бились в поединке на холодном оружии. Наэма же явно скучала, подперев голову рукой и без интереса наблюдая за их игрой со своего конца стола. Капитан Белло с облегчением вздохнула, когда увидела вошедших в каюту меня и Доминику Кантор.

— Ну, наконец-то, шеф! Я уже и не рада тому, что поклялась вам следить вот за этими, — она кивнула на Якима и Зубова, — и не допускать драки…